Социально-политический феномен лысенковщины в биологической науке: прошлое и настоящее
DOI:
https://doi.org/10.21146/0042-8744-2022-7-117-127Ключевые слова:
социальная философия, биология, политический режим, лысенкоизм, лысенковщина.Аннотация
Статья посвящена анализу явления лысенковщины как практики административной расправы с научными оппонентами, сложившейся в естественных науках в конце 1920-х – начале 1930-х гг. и развивающейся в соответствии с возникновением и трансформацией тоталитарного политического режима в СССР. Рассмотрены научные и идеологические причины возникновения лысенкоизма как
системы теоретических взглядов и философско-методологических установок Т.Д. Лысенко и его последователей с подведением под них элементов марксистско-ленинского учения. Положение о «наследовании благоприобретенных признаков» и отрицание роли генов в передаче наследственной информации были положены Лысенко в основу административно продвигаемых рекомендаций для получения в короткие сроки форм с «измененной наследственностью», что вызвало разрушение основ селекционной работы, семеноводства и животноводства в стране. Эскалация лысенковщины как метода идеологической борьбы с научными оппонентами в биологической и сельскохозяйственной науке, происходившая на фоне ужесточения политического режима, привела к отрицанию классической генетики, запрету генетических исследований, расправе над учеными, не разделяющими взгляды Лысенко, и их шельмованию. Рассматриваются современные подходы к попыткам переоценки личности Лысенко и возрождения его идей с точки зрения новых данных генетической науки. Приводится критика публикаций о Лысенко, носящих популистско-пропагандистский характер. Обосновывается несостоятельность отождествления парадигм неолысенкоизма и эпигенетики в свете трактовки эпигенетических механизмов наследования. Полемика вокруг лысенковщины, лысенкоизма и современных псевдогенетических теорий, происходящая в международном масштабе, позволяет констатировать, что сложность и драматичность процесса развития советской генетики были напрямую связаны с приоритетом государственной идеологии и философии над научным процессом, и сделать выводы о недопустимости такого подхода в будущем.
