Понятие conuersus между персональной и монашеской идентичностью на рубеже Античности и Средневековья (на материале вестготской Испании)
DOI:
https://doi.org/10.21146/0042-8744-2025-3-171-182Ключевые слова:
индивидуальность, обращение, покаяние, смирение, духовные упражнения, страдания, reprobi – electi, Исидор Севильский, Григорий ВеликийАннотация
В статье ставится вопрос о моделях персональной идентичности в VII в. – в эпоху, источники которой скорее свидетельствуют об упадке интроспекции и авторской индивидуальности. Обращение (conuersio), которое уже в V в. обозначает изменение образа жизни и, в более узком смысле, принятие монашества, является для поздней Античности и Средних веков одним из кульминационных моментов автобиографических нарративов и самоописаний. В статье рассматриваются прежде всего не высказывания о себе авторов вестготской Испании, а тексты, описывающие идентичность обращенного. Источниковой базой служат главы об обращенных (conuersi) во второй книге «Сентенций» Исидора Севильского (ок. 560–636), его же первая книга «Синонимов», представляющая собой диалог Homo и Ratio, в ходе которого происходит обращение Homo, и главы о conuersi (новоначальных монахах) вестготских монашеских уставов. В результате выявляется определенный инвариант идентичности обращенного, общий и для «Синонимов», где социальный статус Homo никак не определен, и для правил, регламентирующих статус новообратившихся монахов. Эта идентичность определяется осмыслением страданий как исправляющих действий Бога, положением между погибающими, от которых обращенный только отделился, и избранными ко спасению, осознанием собственной несправедливости/неправедности и слабости, добродетелями терпения и смирения. В случае монахов эти элементы идентичности отсылают к процессу вступления в братию и отречению от мира, подчинению исправляющим действиям аббата. В заключение выдвигается гипотеза, которая призвана объяснить специфику рассмотренных описаний идентичности (катены сентенций и ряды синонимичных выражений в диалоге. Эти тексты служили для духовных упражнений, формировавших идентичность, в которые читатель включался на условиях религиозной «фрустрации», определявшей стремление к стереотипным формам.